Каховский петр григорьевич краткая биография. Пётр Каховский - биография, информация, личная жизнь. Кавказ и окончание службы

Одним из пятерых казненных на кронверке Петропавловской крепости был русский дворянин П.Г. Каховский. Но так случилось, что по отношению ко многим декабристам, и даже к тем, кто разделил его печальную участь приговоренных к смерти, он стоит как-то совсем отдельно.

Есть свидетельства, что перед самой казнью четверо других обнялись по-братски, а он стоял в стороне. Существуют записи о том, что тот же Рылеев его оговаривал на допросах - нет прямых свидетельств касательно того, кто в той кровавой кутерьме на смертельно ранил Милорадовича, но несколько бывших «товарищей» показали именно на отставного поручика. Кто же он таков?

Каховские на русской службе

Каховский Петр Григорьевич (1797-1826), родившийся в селе Преображенское Смоленской губернии - потомок двух довольно древних родов. По отцовской линии он принадлежит к Нечуй-Каховским. Представители этой фамилии являются выходцами из Чехии и Польши, некоторые из которых в середине XVII века перешли на службу к русскому царю Алексею Михайловичу. Романовым они служили верой и правдой, и не было войны, в которой не участвовали бы представители этого рода - они отличились под Нарвой, в и присоединении Крыма, при штурме Измаила и в швейцарском походе Суворова. Один из них, а именно Александр Каховский, был адъютантом генералиссимуса За проявленное мужество Михаил Каховский был награжден оружием «За храбрость». Два Каховских в чине генералов принимали участие в войнах с Наполеоном.

Королевская кровь

Мать Нимфодора Михайловна принадлежала к смоленской ветви Олениных. Интересным фактом является легенда о том, что Оленины походят из королевского рода О’Лейнов, правившего когда-то в Ирландии.

При борьбе за корону сын короля бросил свою сестру в клетку с дикими зверями, которые пожалели красавицу, и на спине медведицы она перебралась во Францию. Легенда нашла свое отражение в гербе Олениных, в центре которого изображена принцесса на спине у медведицы.

Не ко двору

Таким образом, можно утверждать, что Каховский Петр Григорьевич по своему происхождению относился к «славным русским фамилиям». А его кровь не менее голубая, чем та, что текла в жилах Голицыных, Трубецких, Волконских и Оболенских, представители которых тоже принимали участие в Декабрьском восстании. Однако они относились к Каховскому как к чужаку и даже чурались его. Причиной тому, очевидно, была и крайняя его бедность, и прямой, пылкий нрав.

Разжалован в рядовые

Образование Каховский Петр Григорьевич получил вполне приличное - Благородный пансион при Московском университете был закрытым учебным заведением для мальчиков из знатных семей российских дворян. Да и лейб-гвардии Егерский полк, у истоков создания которого стоял легендарный П.И. Багратион и куда Каховский поступил юнкером, был престижным.

Но молодой человек вел себя настолько легкомысленно, что по личному великокняжескому распоряжению Константина Павловича был разжалован в рядовые, потому что и к службе леность проявлял, и в приличных домах вел себя шумно и непристойно, и в кондитерскую лавку не платил.

Толковый военный

Картежника и дебошира в 1816 году отправляют по решению генерал-губернатора Жемчужникова в 7-й егерский полк на Кавказ. И здесь Каховский Петр Григорьевич быстро дослужился до чина поручика (1821). Однако в этом году он по болезни был отправлен в трехмесячный отпуск в родную Смоленскую губернию. Тогда же он уходит по болезни в отставку.

Бедный, потому и нелюбимый

Есть много свидетельств того, что Каховский был очень одиноким человеком и у него не было друзей, но вот на Кавказ лечиться он ездил с генерал-майором Свечиным, и с Рылеевым он сдружился очень быстро и сильно. Очевидно, природная открытость и прямота, эрудиция и начитанность (он очень увлекался демократией Древней Греции и Рима) сначала привлекали людей, а потом утомляли. И «большая любовь», которую пережил будущий русский революционер, если вообще к декабристам применим такой термин, тоже началась восторженным взаимным влечением.

Но закончилось лето, и 18-летняя Софья Салтыкова, писавшая подруге, что полюбила этого человека с сердцем чистым, как кристалл, всей душой, в Петербурге и знать его не хотела, и в дом его не пускала. Позднее она станет женой барона Дельвига.

Жизнь за свободу

1823 и 1824 годы П.Г. Каховский проводит в Европе - лечится в Дрездене, несколько месяцев живет в Париже, путешествует по Швейцарии, Австрии, Италии. И везде он не мог не сравнивать крепостническую Россию с демократическими европейскими завоеваниями.

Будучи человеком вольнолюбивым, он готов был умереть за свободу граждан и своей родины и чужой. Каховский возвращается в Санкт-Петербург в 1824 году. Он хочет следовать в Грецию, чтобы вступить в ряды интернационалистов, сражающихся за свободу этой страны.

Русский Брут

Но в столице он быстро сходится с Рылеевым, по рекомендации которого вступает в Северное общество и становится активным членом радикального крыла. Очевидно, его приблизили, заранее определив этого одинокого и смелого человека на роль «русского Брута». Да и сам русский революционер Каховский не чурался цареубийства - он считал монархию злом России. Были еще добровольцы на эту роль, например А.И. Якубович, но они скорее бравировали, чем шли к убийству императора убежденно.

Убивать царя отказался

Первым идею о необходимости не только установления республиканского строя, но и уничтожения царской семьи, высказал еще в 1816 году М.С. Лунин. Сначала он хотел и даже обратился с письмом к М.И. Кутузову с таким предложением - заколоть Наполеона, отправившись к нему переговорщиком.

Следующей потенциальной жертвой стал Александр I, хотя за личное мужество на где сражались за «Царя и Отечество», декабрист Лунин был награжден золотым оружием «За храбрость».

И П.И. Пестель был сторонником убийства Николая I. Но определен был на эту роль Каховский, декабрист храбрый до безрассудности и совершенно одинокий, тогда как у других были семьи. Когда накануне восстания Рылеев передал Каховскому кинжал, Петр Григорьевич ударил поэта по лицу. А позднее отказался от оказанной ему чести стать цареубийцей. Очевидно, он считал Рылеева другом и в последний момент понял, что всегда с самого начала нужен был лишь в роли назначенного «козла отпущения».

Обреченный на смерть

Петр Григорьевич не боялся прослыть убийцей - его смертельно обидело то, что настоящих друзей-единомышленников он так и не приобрел. Каховский - декабрист, которому инкриминировалось три ранения, из которых два были смертельными - скончались генерал Милорадович и полковник Стюрлер.

Как активный участник антимонархического заговора, деятельный агитатор, приведший в Северное общество много новых членов, Каховский и так был обречен, а еще и эти два убийства.

Царя можно убить, а доброго генерал-губернатора нет

Губернатор Милорадович, один из предводителей Русской армии, герой войны 1812 года, был любимцем Николая I. О том, что он не заслуживал смерти, говорит тот факт, что генерал-губернатор прибыл на Сенатскую площадь, чтобы уговорить восставших одуматься. В своем предсмертном письме Милорадович просил Николая I отпустить всех принадлежащих ему (1500 душ) крепостных крестьян на волю. Что и было сделано. Позднее даже Герцен сочувствовал Милорадовичу.

И этот странный Каховский убивает любимца царской семьи, во всяком случае, все показали на него. Да и вел он себя на допросах одинаково дерзко, и письма еще писал, обличающие несправедливость самодержавия, и перед судьями не юлил, никого не сдавал, вымаливая себе пощады. Приговор был - смертная казнь через повешение. Изначально через четвертование, но царь «смягчил» приговор.

Последний подарок

Может быть, судьба в последние недели жизни смилостивилась над этим человеком, подарив платоническое увлечение. Окна его камеры находились напротив окон комнаты дочери коменданта крепости Подушкина. Они влюбились друг в друга. Аделаида Подушкина посылала ему книги, которые он с жадностью читал. Любоваться ею на расстоянии, слушать ее пение - это все, чему он мог радоваться в последние дни.

Это был действительно подарок судьбы, и если бы не он, Каховский, который не общался ни с кем из бывших своих товарищей, умирал бы совсем одиноким, преданным абсолютно всеми. Даже через повешение, которая произошла 25 июля 1826 года, для Каховского обернулась насмешкой - веревка у него, Рылеева и Бестужева-Рюмина оборвалась, их вешали второй раз. Правда, в некоторых статьях вместо Каховского называют фамилию Муравьева-Апостола.

Родился предположительно в селе Преображенском в 12 верстах к востоку от Смоленска в семье обедневших дворян. По окончании Московского университетского пансиона вступил в лейб-гвардии егерский полк (1816 г.). Но за «шум и разные неблагопристойности… неплатёж денег в кондитерскую лавку и леность к службе» был разжалован в рядовые и отправлен на Кавказ (1817 г.), где за отличие в службе вновь произведён в юнкера.

В апреле 1821 г., дослужившись до чина поручика, Каховский вышел в отставку по болезни и некоторое время жил в своём имении в селе Тихвинка Смоленской губернии. В 1823-1824 гг. находился за границей, а с декабря 1824 г. поселился в Петербурге, где в начале следующего года был принят К. Ф. Рылеевым в члены Северного общества - тайной организации декабристов.

Сторонник введения в России республиканского строя, Каховский полагал необходимым уничтожение самодержавия и истребление всей царской фамилии. Его, как совершенно одинокого человека, декабристы наметили цареубийцей. В день восстания, 14 декабря 1825 г., Каховский поднял Гвардейский флотский экипаж и одним из первых прибыл на Сенатскую площадь, где смертельно ранил петербургского генерал-губернатора М. А. Милорадовича и командира лейб-гвардии гренадерского полка полковника Н. К. Стюрлера.

Будучи арестован в ночь с 14 на 15 декабря, Каховский на следствии вёл себя дерзко, откровенно высказываясь о недостатках российского государственного строя и нелестно характеризуя императоров Александра I и Николая I.

Он обвинял Рылеева и М. П. Бестужева-Рюмина в том, что они уговаривали его совершить цареубийство; те же утверждали, что данная инициатива исходила от самого Каховского и ещё задолго до восстания им приходилось его «удерживать».

Каховский был признан виновным в умысле цареубийства, личном участии в мятеже, убийстве графа Милорадовича и полковника Стюрлера. Его приговорили к четвертованию, которое заменили на повешение. Казнь состоялась 25 июля 1826 г. в Петропавловской крепости. Из-за неопытности палача Каховский сорвался с петли и был повешен вторично.

Похоронен на острове Голодае.

Когда, после завершения Заграничных походов против Наполеона, русские армейские офицеры создали тайные революционные организации, в них никогда не было единого мнения ни о том, какая форма правления предпочтительнее – республика или конституционная монархия, ни о том, что делать с царствовавшим императором. Наиболее радикальные из будущих декабристов предлагали не только убить Александра I, но и истребить всю августейшую династию. К чести большинства заговорщиков, таких кровожадных среди них были единицы.

Слишком благоволил полякам в ущерб отечеству

Первый заговор с целью убийства Александра I созрел, как ни странно, ещё до окончательного оформления революционных организаций декабристов и курса на вооружённый переворот. Это было связано с давним благоволением, которое император оказывал Польше.
По решению Венского конгресса европейских держав, в 1815 году большая часть Польши была присоединена к Российской империи. Александр I не пожелал править ею на общих основаниях, как во всей империи, но решил создать в Польше отдельное государство с конституционным строем, как и Финляндия, соединённое с Россиею только личностью монарха.
Как до, так и после наполеоновского нашествия, Александр I неоднократно поручал разработать проект конституции для всей России, но так и не решился дать ему силу закона. Весьма возможно, что конституционными опытами в Финляндии и Польше царь хотел убедить консервативные круги (а может, и себя самого) в том, что в конституции нет ничего опасного. Безусловно, Александр I понимал также, что традиции московского самодержавия совсем не подходят для успешного правления в странах европейской культуры, ставших частью его империи.
В 1817 году Александр I собирался отправиться в Варшаву с целью торжественно обнародовать дарованную им конституцию Польши. В русском обществе распространились слухи, что царь намерен при этом восстановить границы Польши до 1772 года, то есть издать манифест о включении в состав Царства Польского Литвы, Белоруссии и Правобережной Украины. Это вызывало особенный гнев ещё и потому, что в только что закончившейся войне поляки были верными союзниками Наполеона.

Большинство будущих декабристов было в это время объединено в тайное «Общество истинных и верных сынов отечества» (другое название – «Союз спасения»). О намерениях царя их известил письмом их собрат князь С.П. Трубецкой. Письмо Трубецкого было зачитано на заседании общества А.Н. Муравьёвым. Почти единогласно постановили, что в предотвращение этого замысла царя следует убить. Муравьёв предложил бросить жребий, кому рискнуть собой, чтобы устроить покушение. Без всякого жребия быть цареубийцей добровольно вызвался И.Д. Якушкин. Он даже изложил план, согласно которому собирался убить Александра I во время богослужения в Успенском соборе в ходе его предстоящего приезда в Москву.
Поостыв, члены тайного общества отказались от своего решения. Возможно, они узнали, что слух о «предательстве царём России» был дезинформацией. Однако Якушкин так расстроился тем, что собратья запретили ему убить царя, что даже временно вышел из тайного общества. Александр I действительно не сделал никакого намёка на присоединение к Царству Польскому каких-либо западнорусских (как тогда назывались украинские и белорусские) земель. Но как знать, быть может, он оставил этот замысел под влиянием слухов о готовящемся на него покушении? Как теперь известно, царь был прекрасно осведомлён о том, что говорилось и готовилось в «тайных обществах».

Доводы за цареубийство

В ходе подготовки программных документов тайных обществ и военного переворота судьба царя и династии неоднократно дискутировалась среди заговорщиков. Наиболее убеждёнными сторонниками цареубийства выступали П.И. Пестель, К.Ф. Рылеев и П.Г. Каховский.
Пестель и Рылеев были последовательными сторонниками республиканского правления. Линия Пестеля возобладала в Южном обществе декабристов, базировавшемся на Украине. В Северном обществе, в Петербурге, республиканцы были в меньшинстве. Здесь преобладала точка зрения о желательности конституционной монархии. Рылеев этой позиции не разделял. Оба – и Пестель, и Рылеев – не исключали цареубийства для предотвращения попыток реставрации монархии после революции.

Наиболее яростным проповедником истребления царствующей династии был Каховский. Он доказывал собратьям по тайному обществу, что нельзя оставлять в живых никого, в ком течёт царская кровь. В подтверждение своего мнения он приводил пример реставрации Бурбонов во Франции. Пока есть хоть один человек, связанный происхождением с династией, доказывал Каховский, всегда будут устраиваться заговоры с целью возвести его на престол. Династия Романовых должна быть вырезана до последнего, включая женщин и младенцев.
Большинство декабристов отвергало доводы неистового Каховского, однако допускало, что обстоятельства переворота могут вынудить пойти на цареубийство. Каховскому, как не знавшему сомнений в этом вопросе, поручили исполнить такое поручение, в случае необходимости.

Практика неудавшегося переворота

Текущие события нарушили план восстания. Александр I внезапно умер, и заговорщики решили выступить, воспользовавшись междуцарствием. Престол переходил к его брату Николаю I, и именно его предстояло убить Каховскому. Но когда дошло до дела, Каховский не решился исполнить это поручение, хотя смертельно ранил явившегося для переговоров с мятежниками генерала М.А. Милорадовича и отказавшегося перейти на сторону восставших полковника Н.К. Стюрлера, за что и был впоследствии повешен.
Ещё один участник Северного общества В.К. Кюхельбекер неудачно покушался во время восстания на младшего брата нового царя – великого князя Михаила Павловича. Он и Якушкин (не участвовавший активно в самом восстании) были приговорены к двадцати годам именно как «потенциальные цареубийцы».
Довольно-таки парадоксально, что самая реальная опасность для жизни Александра I от заговорщиков исходила за его (действительное или мнимое) намерение пожертвовать русскими землями в пользу конституционной Польши. То есть в данном эпизоде декабристы выступали как блюстители русских национальных интересов, а царь – как изменник отечеству. Но самое парадоксальное, наверное, то, что Александр I до конца своих дней получал подробную и точную информацию о планах заговорщиков, а также то, что проекты политических и социальных преобразований, втайне вырабатывавшиеся по его поручениям, но так и не осуществлённые, зачастую были не менее радикальными, чем у декабристов.
Как сложилась бы судьба членов царствующей фамилии в случае успеха декабристского переворота 1825 года – неизвестно, но вряд ли заговорщики пошли бы на поводу у своих самых радикальных собратьев. Ведь переворот устраивался формально во имя воцарения брата Александра I – Константина.

(1826-07-25 ) Место смерти: Мать:

Ирина Каховская

Пётр Григо́рьевич Кахо́вский ( -) - русский дворянин, декабрист , убийца генерала Милорадовича и командира лейб-гвардии Гренадерского полка Стюрлера (1786-1825) во время Восстания декабристов.

Пётр Каховский происходил из обедневших дворян Смоленской губернии . Он родился в 1797 году в селе Преображенском, учился в пансионе при Московском университете: «по-русски, по-немецки и французски читать, писать и говорить умеет, истории, географии и арифметике знает». По признанию самого Каховского, на образ его мыслей повлияли детское изучение «греков и римлян», «недавние перевороты в правлениях Европы» и пребывание за границей в 1823-1824 гг. В 1816 году Каховский поступил на военную службу в лейб-гвардии егерский полк юнкером , но за «шум и разные неблагопристойности… неплатёж денег в кондитерскую лавку и леность к службе» был разжалован в рядовые и в 1817 году отправлен на Кавказ, где за отличие в службе вновь произведён в юнкера. Дослужившись до поручика , в 1821 году Каховский по болезни получил отставку. Сильно бедствовал, был крайне одинок, без родственных связей и друзей.

В 1825 году приехал в Петербург, намереваясь отправиться в Грецию, чтобы сражаться за её независимость. Имея «пылкий характер, готовый на самоотвержение» (К. Ф. Рылеев) и свободолюбие («я и в цепях буду вечно свободен»), был принят в Северное тайное общество . Каховский полагал необходимым уничтожение самодержавной власти , истребление всей царской династии и установление республики . Каховского, как совершенно одинокого человека, декабристы наметили цареубийцей . 14 декабря на Сенатской площади Каховский убил петербургского генерал-губернатора Милорадовича и полковника Стюрлера , ранил свитского офицера, но не решился убить нового царя.

Будучи в заключении, на следствии вёл себя дерзко, откровенно высказываясь о недостатках российского государственного строя и нелестно характеризуя императоров Александра I и Николая I. В числе пяти декабристов был повешен.
Точное место погребения Каховского неизвестно. По одной из версий, похоронен вместе с другими казнёнными декабристами на острове Голодае .

Адреса в Санкт-Петербурге

• 1825 год - гостиница «Неаполь» - набережная Екатерининского канала , 79.

Память

• Переулок Каховского в Санкт-Петербурге.

Напишите отзыв о статье "Каховский, Пётр Григорьевич"

Примечания

Документы

Восстание декабристов. Документы. Т.I, C.335-389

Ссылки

• Новицкий Н. М. // Русская старина, 1874. - Т. 11 - № 9. - С. 179-180.
• Щеголев П. Е.
• Модзалевский Б. Л.

Отрывок, характеризующий Каховский, Пётр Григорьевич

Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.

Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.

Пётр Григорьевич Каховский. Родился в 1797 году в селе Преображенское Смоленской губернии - казнен 13 (25) июля 1826 года в Санкт-Петербурге. Декабрист. Убийца генерала Милорадовича и командира лейб-гвардии Гренадерского полка Стюрлера во время Восстания декабристов.

Пётр Каховский родился в 1797 году в селе Преображенское Смоленской губернии, происходил из обедневших дворян.

По формулярному списку - из дворян Московской губернии, где за семьей числилось 230 душ (хотя после его смерти брат унаследовал только 17 душ в Смоленской губернии).

Отец - Григорий Алексеевич Каховский, отставной коллежский асессор.

Мать - Нимфодора Михайловна Оленина.

Брат - Никанор (ум. 1845), отст. капитан-лейтенант, помещик села Тифинского Смоленского уезда, была женат на Надежде Марковой, племяннице генерал-майора. Был полицмейстером в г. Велиже, с 1844 служил в корпусе жандармов.

Другие братья (старшие) умерли до 1820 года (Алексей, Василий, Иван и Платон).

Воспитывался в Московском университетском пансионе, в его аттестате сказано: «по-русски, по-немецки и французски читать, писать и говорить умеет, истории, географии и арифметике знает».

Осенью 1812 года остался в занятой Москве, сотрудничал с французами - был т.н. комиссаром.

24 марта 1816 года поступил на службу - юнкером в л.-гв. Егерский полк. Но был разжалован в рядовые по повелению вел. кн. Константина Павловича за «шум и разные неблагопристойности в доме коллежской асессорши Вангерсгейм, за неплатеж денег в кондитерскую лавку и леность к службе».

13 декабря 1816 года по распоряжению командующего дивизией генерал-майора Жемчужникова определен в 7 егерский полк на Кавказ. 7 феврала 1817 года за отличие был произведен в юнкера. Далее - портупей-юнкер (21.01.1818).

В октябре 1818 года переведен в Астраханский кирасирский полк - корнет (04.05.1819), поручик (14.11.1819). 24 апреля 1821 года уволен по болезни в отставку.

Далее ездил лечиться на Кавказ с генерал-майором Свечиным, в 1823 ездил лечиться в Дрезден, прожил несколько месяцев в Париже и через Швейцарию, Италию и Австрию вернулся в Россию в 1824. В декабре 1824 приехал в Петербург.

По признанию самого Каховского, на образ его мыслей повлияли детское изучение «греков и римлян», «недавние перевороты в правлениях Европы» и пребывание за границей в 1823-1824 годах.

Сильно бедствовал, был крайне одинок, без родственных связей и друзей.

В 1825 году приехал в Петербург, намереваясь отправиться в Грецию, чтобы сражаться за её независимость. Имея «пылкий характер, готовый на самоотвержение» () и свободолюбие («я и в цепях буду вечно свободен»), был принят в Северное тайное общество.

Как член Северного общества организовал его ячейку в л.-гв. Гренадерском полку.

Каховский полагал необходимым уничтожение самодержавной власти, истребление всей царской династии и установление республики. На собрании 13 декабря 1825 года у Рылеева ему назначено убийство Николая I.

В день восстания 14 декабря 1825 года на убийство царя не решился. Активный участник восстания на Сенатской площади, смертельно ранил генерала и командира л.-гв. Гренадерского полка полковника Н.К. Стюрлера, также ранил свитского офицера П.А. Гастфера.

Арестован на своей квартире 15 декабря, а 16-го доставлен в Петропавловскую крепость в бастион №5 Анны Иоанновны.

Предполагая, что Милорадовича убил А.А. Бестужев, Николай I прислал 18.12 коменданту Сукину записку: «Каховского содержать лучше обыкновенного содержания, давать ему чай и прочее, что пожелает, но с должною осторожностью... Содержание Каховского я принимаю на себя». 22 декабря разрешено было передать Каховскому письмо и дать ему свидание с человеком Рылеева, ответ Каховского должен был быть доставлен Левашову, через которого было сделано это распоряжение.

Осужден вне разрядов и по конфирмации 10 июля 1826 года приговорен к повешению. 13 июля 1826 года казнен на кронверке Петропавловской крепости.

Точное место погребения Каховского неизвестно. По одной из версий, похоронен вместе с другими казнёнными декабристами на острове Голодае.

Личная жизнь Петра Каховского:

Ухаживал за Софьей Михайловной Салтыковой, которая вскоре после смерти Каховского вышла замуж за Антона Дельвига, близкого друга .