Отношение к петербуржцам. Медленные. Очень медленные

Время холодов не за горами и пора всерьез задуматься об утеплении помещения. Когда в семье есть дети, то на который себя вполне оправдывает, является наиболее оптимальным решением. Ведь пол - любимое место игр для детей. Поэтому нужно позаботиться о том, чтобы играть на нем было безопасно и приятно.

Питер для тебя родной город, если:

Ты прогуливал институт в музее;

При виде разводящегося моста говоришь не "ух ты...", а "блиииииииииин...";

Ты знаешь, что такое "ротонда" и "поребрик";

Фразы "я на ваське" и "я на болтах" не вгоняют тебя в ступор;

Несмотря на то, что в твоём городе много островов, говоря "я на острове" имеют ввиду только один из них;

Непередаваемый вкус жареной корюшки забыть невозможно; при этом ты знаешь, чем она питается, но все равно её ешь;

Ты гулял по улице рентгена;

Любая дорога занимает примерно 40 минут;

Ты знаешь, почему мужчины так неоднозначно относятся к Катькиному садику;

А женщины - к скверику напротив Казанского собора;

В твоем городе снимали фильмы про Великую Отечественную без декораций;

Ты тихо ненавидишь парады на Невском;

Ты не страдаешь бессонницей во время белых ночей;

При относительной влажности в 98 процентов все ты не хватаешься за сердце, а расправляешь жабры;

- "Грибанал" для тебя - всего лишь топоним;

Ты с лёгкостью можешь назвать десяток приличных кофеен в радиусе 10 минут пешком от твоего дома;

Ты слегка завидуешь москвичам, потому что у них метро - до часу ночи. И не слегка - нью-йоркцам, у которых метро круглосуточно;

Ты знаешь, что кура - это не река;

По названиям улиц ты можешь сказать в каком примерно районе они находятся;

Перепутать Загородный с Обводным - нереально;

Тебя сложно чем-то удивить;

Ты уже привык находить новые памятники - везде...;

Ты знаешь, что сине-бело-голубые - это не политическая или половая ориентация;

- "холодно" - это минус 15, а школы закрывают в минус 27;

- "блеск и нищета" - это не только красивая метафора;

Алые паруса - это не книга и не оснастка судна...

Ветер 15-20 м/с - легкий бриз с моря;

Если, гуляя по лесу, ты обнаруживаешь, что вокруг исчез мусор, то понимаешь, что уже перешёл русско-финскую границу;

Иногда ты ездишь в Финляндию минут на 30-40 - попить кофе и открыть шенген;

Пять остановок на метро умножить на три - будет 15-20 минут добираться;

Услышав днем пушку, сверяешь с ней часы;

Услышав прогноз погоды на день, интересуешься "а вечером?"

Не удивляешься комарам зимой;

Знаешь, что "сосуля" - это не конфета, а опасность для жизни;

Знаешь, что арабское блюдо шаверма, называется именно "шаверма", а не нелепая "шаурма";

Выражение "пойти по-среднему" у тебя не вызывает вопросов, так же, как и пойти по Большому или по Малому;

Почуяв запах огурцов, вы спрашиваете "а что, уже корюшка пошла?"

Ты ходишь в Эрмитаж "на что-то", а не просто "в Эрмитаж";

Ты знаешь, что "отвертка" - это не только напиток, а стамеска - не только монумент;

Ты называешь "парадным" даже обгаженный подъезд, и не понимаешь, почему ваши знакомые этому удивляются;

Ты понимаешь, что улица Коллонтай не может быть в районе проспекта Художников, а Вилли Пёси - в районе Ударников;

После слов "следующая станция Технологический институт" ты автоматически пробираешься к выходу в другую сторону;

Ты ездишь за книгами на Крупу, а за одеждой на Апрашку;

Мариинский - лучший театр и это не обсуждается;

Штормовое предупреждение - не повод сидеть дома;

Наводнение - это отличный повод погулять на набережной;

День ВМФ - общегородской праздник и повод сходить посмотреть корабли на Неве;

Каждый знает, где можно срезать пару метров пройдя через проходной двор;

Люди с удочками на набережных и мостах - привычная картина;

При слове Юнона тебе вспоминается отнюдь не богиня, а место где можно купить все. Кроме любви разумеется);

Для этого есть старо-невский.

Каких только качеств не приписывается молвой петербуржцам! Тут и старомодная интеллигентность, и гипертрофированная вежливость, и утонченность мыслей, и загадочность, и непредсказуемость, и неясная тоска во взгляде, и революционный дух...

Воспитание и правила хорошего тона

На самом деле характер настоящего петербуржца довольно сложен и даже несколько противоречив. С одной стороны, основная масса населения действительно традиционно вежлива, доброжелательна и дружелюбна, здесь с удовольствием дадут нужную консультацию, покажут дорогу приезжему, а при необходимости даже и проводят. С другой стороны, при первом знакомстве петербуржцы могут произвести впечатление несколько холодных и сдержанных людей, четко держащих дистанцию с незнакомым человеком. Это во многом объясняется полученным воспитанием.

С детства маленькому петербуржцу внушают, что он живет в культурной столице и не имеет права ее позорить. Конечно, с возрастом многие запреты преступаются, и вчерашние робкие дети превращаются в независимых и свободолюбивых молодых людей, но тем не менее основная масса горожан (конечно, бывают и исключения) старается строить свою жизнь так, чтобы причинять минимум неудобства окружающим. К примеру, никто, даже самый разухабистый панк или увешанный цепями воинственного вида металлист, не войдет внутрь метро с мороженым (можно ведь испачкать кого-нибудь!) или не станет грызть там семечки или бросать пивные бутылки. Здесь все еще уступают место в транспорте пожилым, инвалидам и беременным женщинам (хотя старожилы все равно жалуются, утверждая, что раньше молодежь была гораздо лучше воспитана и вскакивала при первом приближении такого человека) . По мере возможности здесь стараются лишний раз не шуметь, не обращать на себя внимание посторонних, не лезть в чужие разговоры, да и вообще в чужую жизнь. Здесь уважают свою и чужую независимость. Как и все северяне, люди в Петербурге довольно сдержанные и уравновешенные.

Поэтому, если вы хотите чувствовать себя здесь комфортно, постарайтесь тоже соблюдать простейшие правила хорошего тона и не ведите себя вызывающе. Если же вы все-таки совершите что-то не то, скорее всего, вам не сделают замечание (ведь замечание - это тоже невоспитанность, недопустимое вмешательство в чужую жизнь) , а просто неодобрительно (но очень выразительно) посмотрят.

Не принято здесь обращение на «ты» между незнакомыми людьми, так говорят только маленьким детям, а вот к незнакомому подростку вполне могут уже обратиться и на «вы». Для того чтобы перейти на «ты» после знакомства, желательно спросить разрешение собеседника, равно как и на то, чтобы называть его уменьшительным именем. Если сомневаетесь в уместности - лучше называйте на «вы» и по имени-отчеству. В ходу достаточно церемонные обращения, правда, произносимые обычно с несколько ироническим подтекстом: «господа», «дамы» и т.д.

Совсем другими становятся те же самые сдержанные петербуржцы в своей среде, в домашней обстановке, среди друзей и близких знакомых. Это очень открытые, веселые, гостеприимные люди, многие из которых отличаются замечательным чувством юмора. Еще в конце XVIII в. этнограф Иоганн Готлиб Георги утверждал в своем «Описании российско-императорского столичного города Санкт-Петербурга»: «Гостеприимство есть отличная нравственная склонность санкт-петербургских жителей всех классов». Там же он отмечал, что в этом городе «всякий, даже и самый странный человек легко может найти несколько сходных друзей». Это остается актуальным и для сегодняшнего Петербурга.

Быт и мода

Чисто в бытовом аспекте типичный петербуржец достаточно неприхотлив и не гонится за помпезностью или роскошью, будь то жилище, питание или свой собственный внешний вид. Вас вполне могут привести в гости в обшарпанный подъезд, в старую коммуналку или квартиру с отстающими от стены обоями, и собравшаяся там компания будет себя чувствовать очень уютно и комфортно. Дорогому пафосному ресторану петербуржец, скорее всего, предпочтет более скромное «бюджетное» заведение. И не в силу того, что у него нет денег, а просто потому, что не видит в этом целесообразности. В одежде то же самое - изощренные гламурные изыски вызывают здесь не зависть, а смех, а лощеная безупречность - просто дурной тон. Здесь принято одеваться так, как комфортно самому человеку, большинство людей на улицах предпочитают обычные джинсы, при этом умудряясь выглядеть стильно и современно.

Отношение к деньгам

Отсутствие или недостаток денег здесь не является пороком, который надо скрывать и делать хорошую мину при плохой игре, а вот хвастовство высокими доходами - однозначно моветон. Настоящий петербуржец не стремится посвятить всю жизнь исключительно зарабатыванию и накоплению денег, однако здесь не принято и бездумно их тратить. Здесь считается, что откровенное швыряние деньгами на ненужную роскошь - это от лукавого. Даже те, у кого с финансами все великолепно, предпочитают не разбрасывать их без толку, а тщательно и придирчиво изучают ассортимент магазина или меню ресторана, прежде чем на что-то решиться. Одним словом, во всем приветствуется практичный, рациональный и взвешенный подход в рамках европейской традиции.

Политические настроения

В политическом аспекте Петербург отличается традиционным демократизмом. Известно, что Петербург всегда голосует не так, как Москва или другие части России. Здесь пользуется большой поддержкой демократическая оппозиция, а также частенько голосуют «против всех». Наверное, повлияло и то, что в советское время Ленинград не был столичным городом черных шляп, кожаных пальто и белых кашне, городом Политбюро и ЦК, поэтому он не успел в большой степени пропитаться «партийным душком». В Петербурге высокий образовательный уровень, это город науки и ВПК, инженеров и изобретателей, писателей и художников - одним словом, самостоятельно мыслящих людей, у которых на все есть свое мнение.

Характер горожан

Конечно, все те испытания, что перенес город за свою недолгую, но бурную историю, не могли не сказаться на его людях. За три столетия у них сформировался особый характер - открытый и способный к переменам, свободный, и в то же время способный выдержать любые испытания. Чего только не перенес этот город - в первую очередь, конечно, страшные 900 дней блокады, но было и многое другое - Жданов с его идеологическими вывертами, травлей и уничтожением интеллигенции города, знаменитый «Большой дом» на Литейном, тюрьма «Кресты», красный террор после убийства Кирова, Кронштадтский мятеж и многое другое. Но не страх и подлость, а стойкость и мужество оказались неотъемлемыми чертами характера ленинградцев.

Хочется процитировать строки Виктора Чижикова о петербургском характере: «В Петербурге все не просто. Это не просто дирижер, а дирижер оркестра Ленинградской государственной филармонии, не просто рабочий, а рабочий с Путиловского завода, не просто кандидат наук, а кандидат, защитивший диссертацию в Ленинградском политехническом институте, и цена ему на порядок выше, чем кандидату наук, защитившему диссертацию в другом городе. Видимо, одной из главных черт этого характера является врожденное чувство такта, если хотите, чувство меры, подсказывающее определенное отношение, умение держать себя подобающим образом в определенной обстановке и с определенным собеседником». Одним из самых известных людей - носителей классического петербургского характера был академик Дмитрий Сергеевич Лихачев: внешне мягкий, исключительно внимательный к собеседнику, широко эрудированный ученый, но со стальным стержнем жизненных принципов, за пределы которых не могла его заставить переступить никакая сила.

Большинству петербуржцев присуще благоговейно-трепетное чувство личной сопричастности к судьбе города. С малых лет они привыкли ощущать себя полноценными наследниками всех событий петербургской истории - и величественных, и трагических. Как бы ни относились к городу в то или иное время официальные власти, народная любовь к нему не ослабевала никогда. Петербуржцы поголовно влюблены в свой город. Он для них не просто среда обитания, это живой организм, друг и даже родственник. Все, что в нем происходит, затрагивает каждого. Помните известную песню Александра Розенбаума:

И, растворившись в вас, о жители мои,
Спешу в любви единственной признаться!
Я кожей ощущаю, как горит
Огнем сердечным питерское братство!

Туризм

Петербуржцы много путешествуют за границу. Географическое положение города как «окна в Европу» этому значительно способствует. От любой европейской страны его отделяет не более трех часов лету, а в расположенную в двух часах езды на машине Финляндию многие и вовсе ездят на уик-энд, как к себе на дачу. Часто посещают и соседние прибалтийские страны.

Обобщения и выводы

Итак, что же формирует мировоззрение и образ жизни нынешнего петербуржца? С детства его окружает красота родного города и чувство причастности к великому, ему доступно огромное количество шедевров искусства, до Европы ему рукой подать, он окружен особой романтикой - романтикой города на воде.

Город переворотов и революций пропитывает его свободой духа и стремлением к самовыражению, которое ценится здесь больше, чем внешние атрибуты успеха. Еще в XIX в. французский композитор Гектор Берлиоз, гастролировавший в Петербурге, писал: «Здесь любят все прекрасное; здесь живут музыкальной и литературной жизнью; здесь носят в груди такой огонь, который заставляет забывать и снег, и мороз». В каждом поколении здесь традиционно много поэтов, писателей, художников, музыкантов, причем у каждого из них - свой неповторимый стиль, они не боятся экспериментировать. Петербург - родина отечественного балета, джаза, кино, рок-музыки. Все эти и другие виды искусства продолжают развиваться и находить своих почитателей в Петербурге нынешнем.

Ритм жизни в Петербурге не такой стремительный, как в столице, он более расслабленный и неторопливый. Может быть, в какой-то мере это объясняется тем, что здесь нет такой острой необходимости бороться за место под солнцем, нет (пока!) такой бешеной конкуренции во всех сферах жизни, как в Москве. Взять, к примеру, такой мелкий, но показательный факт, особенно удивляющий (а иногда и раздражающий) гостей из столицы, - в метро, на эскалаторе, спускающемся вниз, люди встают справа, оставляя слева проход для тех, кто торопится. Это нормально, так происходит и в Москве, и в других крупных городах. Однако на эскалаторе, поднимающемся вверх, петербуржцы встают и справа, и слева, не оставляя прохода, - они просто не могут себе представить, что кому-то может прийти в голову бежать по эскалатору вверх. Даже если человек сильно опаздывает, скорее всего, он отнесется к этому философски, но не полезет вверх, расталкивая локтями пассажиров. Такой вот здесь образ жизни - динамичный, как в любом большом городе, но без лишней суеты.

У петербуржцев много общих интересов, которые объединяют людей разных возрастов и социального положения: все они болеют за одну футбольную команду, почитают основателя города Петра Великого, гордятся Эрмитажем и Мариинским театром, летом дружно отправляются на одни и те же пляжи Финского залива или на озера Карельского перешейка, а осенью - в лес за грибами и клюквой. Все они одинаково наслаждаются белыми ночами, опаздывают на мосты, страдают от комаров, мокнут под затяжными питерскими дождями и поскальзываются на обледеневших зимних улицах.

Тем не менее при общей схожести жизни горожан это город «многослойный», город разных течений, не любящих смешиваться. В нем существуют разные, довольно замкнутые круги общения со своими интересами и пристрастиями. Попасть внутрь такого круга не так просто - желательно, чтобы кто-нибудь вас привел и представил, самому навязываться не принято. В зависимости от того, в какой именно круг вы попадете, такое у вас сложится впечатление от посещения города.

Скорее всего, скучать вам здесь не придется - ведь Петербург задает тон и создает новые модные тенденции для всей страны. Это он предложил России первых рок-музыкантов, искусство андеграунда, диджеев, рейвы, фестивали авангардной моды, вечеринки в развалинах старинных дворцов и крепостей и т.д. До сих пор здесь работают всевозможные клубы на любой вкус.

Ну а во всем остальном петербуржцы - такие же люди, как и любые россияне, они так же заводят новых друзей, влюбляются, женятся, растят детей, радуются успехам и переживают неудачи, как и в любом другом месте страны. Поэтому вряд ли у вас могут возникнуть с ними какие-то сложности или проблемы. Будьте дружелюбны и тактичны, и вы заведете себе новых верных друзей и возвратитесь сюда еще много раз.

Переизбравшийся на второй срок в сентябре 2014 года губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко – фигура в политике хоть и менее скандальная, чем предшествующая ей фигура Валентины Матвиенко, но все же хороших отзывов о действующем губернаторе в интернете не нашлось. Почему?

В августе 2011 года Дмитрий Медведев назначил губернатором Санкт-Петербурга Георгия Полтавченко. Выходец из КГБ, Полтавченко – давний знакомый Владимира Путина. За это, а также за то, что он неоднократно публично подчеркивал, что является православным христианином, СМИ окрестили его "православным чекистом".

Конечно, ни в том и ни в другом кроется причина народной нелюбви. Почему Полтавченко стал еще одним нелюбимым питерским губернатором, хорошо иллюстрируют эти 9 фактов о нем:

1. Со времени вступления Георгия Полтавченко на пост губернатора Петербурга, в городе было снесено до 20 исторических зданий (без учета объектов деревянного зодчества в пригородах), писали недовольные правлением градоначальника жители Петербурга.

2. Полтавченко получил народное прозвище "губернатора-жлоба", характеризующее его как скупого чиновника. На видео несколько секторов стадиона "Петровский ", занятых болельщиками "Зенита", под барабанную дробь требуют у губернатора продать дачу и построить новую арену. Это скандирование – их ответная реакция на то, как губернатор предложил петербуржцам не быть "жлобами" и, возродив славную традицию коммунистических субботников, оказать посильную помощь в затянувшемся строительстве стадиона. "Прежний стадион Кирова мой папа строил, будучи курсантом Военно-морского училища имени Фрунзе. Не знаю, на субботник его звали или по команде, но он строил, рассказывал. Я думаю, что вполне возможно приглашение жителей нашего города, особенно любителей футбола, для участия в каких-то работах по стадиону. Уверен, что придут", - транслируют призыв Полтавченко к строительству стадиона. Как написали болельщики, "подобные смелые заявления не встретили понимания со стороны петербуржских любителей футбола, которые уже на следующем домашнем матче "Зенита" громогласно упрекнули самого Полтавченко в жлобстве и потребовали от него ("Продай дачу – построй стадион!") немедленно реализовать нажитое непосильным трудом недвижимое имущество, дабы ускорить возведение "Газпром-Арены".

Кроме того, петербуржцам очень не понравилось высказывание Полтавченко о том, что жители культурной столицы в октябре 2012 года весьма неблагопристойно вели себя в отношении кортежа Дмитрия Медведева. "Вместо того чтобы покорно стоять в пробках, поминутно кланяясь и воспевая осанны в честь главного болельщика "Зенита", они удумали всячески выражать своё недовольство высочайшим визитом", - передают смысл речи губернатора на сайте Spartakopedia .

"Когда мы ехали с премьер-министром нашей страны по улицам нашего славного города, только ленивый не сигналил клаксонами. Стояли люди, поднимали всякие пальцы. А ведь человек приехал решать проблемы своего родного города, нашего родного города. Мне – не как его подчинённому и не как его товарищу, с которым я проработал не один год, – мне как петербуржцу было стыдно. Этим отличаются жители и других городов. Но такого откровенного жлобства я не видел! Это полнейшая утрата петербургского культурного менталитета", - говорил Полтавченко тогда, подчеркивая полную декультуризацию петербуржцев.

Фото: РИА Новости

3. 14 сентября 2012 года прошло тайное венчание единственного сына губернатора Георгия Полтавченко Алексея. Торжество по случаю данного события обошлось примерно в 10 млн рублей, как сообщило издание ZakS.Ru . Банкет проводился в условиях строжайшей секретности, готовились к мероприятию около двух месяцев. Состоялся праздник в крепости 18 века "Бастион императора Павла". Все причастные к организации дали подписку о неразглашении деталей банкета, а всех гостей просили оставить их мобильные телефоны на входе, писали в издании "Фонтанка ". На свадьбе сына губернатора гуляла администрация Петербурга полным составом, всего же приглашенных было 280 человек. На столе, помимо традиционных салатов и закусок, присутствовало мясо кабана, косули и барана на вертеле. Говорят, торжество было настолько громким, что местные жители, не разобравшись, кто гуляет, пожаловались в полицию.

4. В мае 2013 года Полтавченко был уличен в плагиате при написании диссертации по тематике "Механизмы взаимодействия государства и предпринимательства в условиях обеспечения экономической безопасности". Работа прошла соответствующую экспертизу в "Диссернет". Как сообщила газета "Мой район", чиновник в своей работе допустил 152 страницы заимствований. Оригинальными в диссертации Полтавченко были всего лишь введение и 29 страниц основной части.

5. Выборы губернатора в Петербурге 14 сентября 2014 года назвали безальтернативными. Конкуренты Георгия Полтавченко, как сообщали петербуржцы, не имели ни малейших шансов возглавить Смольный. Историк Лев Лурье в издании "Деловой Петербург " написал еще в июле, что после поражений на выборах мэров в Новосибирске, Ярославле, Екатеринбурге, Петрозаводске, "Единая Россия" решила не рисковать, поэтому самого опасного соперника - Оксану Дмитриеву - сняли с губернаторского забега. "Теперь Полтавченко может говорить: "Господь меня пасет, бояться мне некого", - отметил Лурье.

6. В Facebook в группе "

А помните, обсуждали в комментах, что есть тру-петербуржец? Еще успешно при этом переругались. Просто мне нужно было написать текст, чем обитатель наших болот отличается от других землян. Я же тупо подумала: «Гайморитом» — и на этом иссякла, поскольку носителей петербургского сознания обнаруживаю везде, от Костромы до Стамбула. Обратилась к всезнающему Оллу. Чтобы попасть на печатные страницы, текст несколько ужался, произошла обычная усушка и утруска, но главное — в него прокралась ненавистная мне «бабушка» взамен любимой «старушки». Поэтому ссылку на окончательный вариант не даю, а просто запощу тот, что получился в результате нашего общего мозгового штурма. Но вы хоть здесь в комментах не ругайтесь, тем более что текст — шутливый.

…Определить, что же все-таки собой представляет петербуржец и чем он отличается от других сапиенсов, при кажущейся легкости задачи оказалось делом непростым. Пришлось опросить друзей. Жители иных городов раскололись на два лагеря. В первом, побольше, оживленно, словно того и ждали, загибали пальцы, перечисляя наши достоинства и недостатки, которые плавно перетекали друг в друга. Во втором, надувшись, язвительно бурчали, что эти болотные жители отличаются лишь верой в то, что они от всех отличаются, и вот посмотрите, добрые люди, — они опять расчесывают свою исключительность.

Петербуржцы же пустились в долгие и довольно скучные препирательства. В основном выясняя, кого можно считать достойным этого гордого имени и сколько поколений предков, живущих в парадизе на болотах, такой индивидуум должен насчитывать. Хорошо бы, конечно, чтобы его пращур как минимум курировал прорытие Зимней канавки, но три поколения тоже сойдут, так и быть. На что менее родовитые горожане, возмущенно дрожа губой, но стараясь делать вид, будто им все равно, логично указывали, что Петербург – исторически город понаехавших, а сам отец-основатель Петр и вовсе москвич. В сторонке сдержанно ссорилась группа, решавшая, могут ли современные жители города вообще зваться петербуржцами и вышли ли они для этого… гм… культурностью.

К консенсусу добрались с большим трудом. По крайней мере все сошлись на том, что петербуржец – очень странное существо.

За странность в первую очередь принимается естественная для нас отстраненность. Склонность к автономности. Неукоснимое соблюдение дистанции, откуда же идет и обижающее зачастую гостей упорство при их попытках перейти на «ты». Громкие разговоры не приветствуются по той же причине. Можно предположить, что отчасти это проявление «островного синдрома». Петербург – архипелаг из тридцати трех островов, а если учесть, что когда-то здесь было запрещено строить мосты, то личная обособленность петербуржца легко объяснима. Она впитывается с детства и тщательно культивируется в дальнейшем. Некоторые местные радикалы даже утверждают, что существует множество отличий и между жителями разных районов, поэтому обитатели пронумерованного, словно набредил безумный математик, Васильевского острова совсем не то, что аборигены Петроградской стороны, а те не чета населяющим тихую Коломну. По этой же причине горожане кривятся при виде просторных сетевых заведений и любят маленькие семейные кафе с подчеркнутой индивидуальностью. Желательно – с ширмой.

Правильная старушка снабдит оробевшего путешественника по крайней мере тремя маршрутами, непременно включающими основные достопримечательности

Нерасположенность к общению парадоксальным образом сочетается с удивительной тягой показывать дорогу. Заслышав: «Извините, вы не подскажете?» — он немедленно делает стойку, и подсказывает, и провожает, и опять подсказывает, и спорит, ревниво отпихивая ногой конкурентов, которые тоже хотят подсказать, и проводить, и «вы все неправильно ему говорите». Особенно опасны в этом отношении старушки. Правильная старушка снабдит оробевшего путешественника по крайней мере тремя маршрутами, непременно включающими основные достопримечательности. Если не успеть убежать, отправится сопровождать лично, стуча ходунками и шелестя надтреснутым голоском: «А этот доходный дом слева, деточка, был построен в 1887 году архитектором Павлом Юльевичем Сюзором».

Город здесь любят страстно до болезненности. Причем не столько классические красоты, отданные на растерзание туристам, сколько пошарпанные закулисы, прячущиеся за этими роскошными декорациями. Приезжих друзей не ведут на Дворцовую или Сенатскую. Им показывают самое дорогое, отрывают от сердца, — мрачные страшноватые подворотни и проходняки где-нибудь на Васильевском острове. Улыбаются домам как старым знакомым. Пованивающие дворы-колодцы Литейного предъявляют широким гостеприимным жестом. При виде брандмауэра поминают Добужинского. И нет проще способа испортить отношения, чем не выразить ответного восторга. Наивный вопрос: «Но почему все такое облезлое?» вызовет холодный отчужденный взгляд. А за предложение снести «эту руину» и построить что-то новенькое можно и в бубен получить. Во всяком случае, больше вас никуда не поведут. Особенно нервно реагируют неофиты, как всегда в подобных случаях, «большие католики, чем Папа римский».

Петербуржец уверен, что он единственный европеец в стране. Его трудно упрекнуть, вся история города подталкивает к этой заносчивой мысли. Основателя, прорубившего окно в Европу, здесь по-семейному зовут Петром Алексеичем. С детства гуляют по Итальянской улице, Шведскому переулку и Английской набережной. Помнят, где селились французы, а где немцы. Трехсотлетняя Петришуле – до сих пор одна из самых престижных школ. Предаются ностальгии по снесенной Греческой церкви. Уютный район неподалеку от Дворцовой негласно именуют Северной Европой. На выходные предпочитают смотаться в Финляндию, поездка же в Москву представляется делом хлопотным, обременительным и вообще странным занятием.
Приезжая в Париж, Амстердам, Вильнюс, Ригу, Лондон, чувствуют себя как дома. Попадая в Тверь, Кострому, Вятку, Самару – крутят головой и удивляются, какое все другое. Возвращаясь домой – счастливы.

По большей части местный обитатель – безнадежный кофеман. Еще пару столетий назад отмечалось пристрастие петербуржцев к кофе, и на черных лестницах бедных дворовых флигелей наряду с неистребимым запахом кошек тянуло ароматом жареных кофейных зерен. Со временем эта склонность лишь возросла, и сейчас свои маршруты гуляющий петербуржец предусмотрительно прокладывает вдоль кофеен. Для своих существует чисто ленинградский термин «маленький двойной» – отголосок свершившейся в Ленинграде 60-х «великой кофейной революции», когда были установлены первые кофе-автоматы. Поэтому никого не удивляет, что единственный в России музей кофе открылся именно здесь, хотя плантаций в Ленобласти отроду не водилось.

Поглощаемый в промышленных количествах кофе петербуржца если и бодрит, то снаружи это незаметно

Как ни странно, поглощаемый в промышленных количествах кофе петербуржца если и бодрит, то снаружи это незаметно. Снулые, вялые, апатичные – подобными эпитетами коренных щедро награждают сторонние наблюдатели. Неспешные, рассудительные, сдержанные – поправляют те с достоинством. Здесь не принято суетиться – атмосфера не способствует. Человек, бегущий в метро вверх по эскалатору, мгновенно распознается как москвич. Петербуржец обычно выглядит так, словно он совершает променад, размышляя над бесконечностью времени. В результате часто опаздывает. Непунктуальность – местный бич. Прокрастинация – религия. «Давай завтра» — городской девиз. Давай завтра – и так семь раз. В последний день недели к вечеру петербуржец усиленно накачивается кофе, сидит всю ночь, под утро, сделав обещанное, измученно-гордо улыбается – и все понимают, что он герой. Бодрые москвичи, которые не пишут, а звонят (в этом случае спрятаться невозможно) и требуют: «Давай немедленно!» вызывают сильнейший испуг.

Он консервативен и с трепетом относится к городскому прошлому. Чудом уцелевшая, несмотря на бурную историю XX века, историческая застройка – его фетиш. Попытки бизнеса или властей покуситься на какой-нибудь типовой доходный дом XIX века вызывают редкое природное явление – шквал эмоций. Универмаг финской компании «Стокманн», загромоздивший угол Невского и Восстания и признанный градостроительной ошибкой, дружно называют «местью Маннергейма». Одно из самых многочисленных протестных выступлений за последние лет сорок – демонстрации против сноса гостиницы «Англетер». Ее, впрочем, все равно снесли, построив на том же месте копию, нахально снабженную мемориальной доской: «В бывшей гостинице «Англетер» трагически оборвалась жизнь поэта Сергея Есенина». И теперь периодически можно наблюдать, как возле нее притормаживает какой-нибудь старожил, с язвительной улыбкой разъясняющий приезжему реальные обстоятельства.

Как никто, петербуржец умеет обращать недостатки в достоинства. Отвратительный климат становится предметом особого кокетства. В известном кафе, популярном среди туристов, можно увидеть отпечатанное обращение: «Будем честны, если бы не наш климат, вы бы все к нам переехали». К дождю, сопровождающему его большую часть жизни, горожанин относится терпеливо, воспринимая как старого назойливого родственника. Этот философский подход, введя в заблуждение чужаков, породил версию, что душ изобрели петербуржцы, которых беспокоило временное отсутствие природных водных процедур. На самом деле, всегда имея в сумке зонтик, в просветах между тучами аборигены пытаются загорать хотя бы плечом или коленкой. Причем от времени года оголение коленки не зависит. Ультрафиолет слишком большая ценность, чтобы пренебречь им из-за каких-то снегов. Типичная картина зимних солнечных дней – граждане разного пола, возраста и степени обнаженности, выстроившиеся на фоне сугробов в живописных позах у бастионов Петропавловской крепости. Поговаривают, что петербуржца можно опознать в любом городе. Завидев подходящую стену, он немедленно к ней прислоняется и совершает попытку загорания.

Невозможно ходить в ярком, когда постоянно пасмурно. Мы живем в гармонии с городом

Одеваются жители бывшей столицы подчеркнуто просто и неброско. Как сказал, помявшись, один приезжий из южных краев: «Вы не обижайтесь, город у вас красивый, но одеваются все очень бедно». Крутые шмотки – почти неприличны, вычурный внешний вид – отчаянный моветон. Обладательница эффектных леопардовых лосин сопровождается ироничными взглядами. Излюбленная цветовая гамма – черный, серый, коричневый. Самый вызывающий – бежевый. «Мимикрируем под цвет природы, – объяснит петербурженка. — Невозможно ходить в ярком, когда постоянно пасмурно. Мы живем в гармонии с городом. А они (ну, всякие там) ничего не понимают».

Петербуржец литературоцентричен. По-прежнему безотказный способ найти единомышленников — книга. Здесь читают много, разнообразно и с некоторым вызовом. Упрямо выпятив челюсть, покупают бумажные издания. На мой вопрос приятелю, почему он таскает с собой в метро толстенный том, хотя давно обзавелся удобным ридером, ответил как неразумной: «Зато можно понимающе переглянуться с пассажиром напротив, прочитавшим название». Все-таки в предположении, что Петербург не столько город, сколько тайное общество вроде масонского, что-то есть.

Несокрушимое душевное здоровье здесь слегка неприлично и так же чужеродно, как румянец во всю щеку

Дни рождения писателей отмечаются с размахом. День Довлатова растягивается на три и превращается в личный праздник интеллигенции, концентрируясь вокруг улицы Рубинштейна. В День Достоевского можно обнаружить на улице толпу горожан, разгуливающих в маске Федора Михайловича. Зрелище мрачного бородатого классика, размножившегося в таком количестве, заставляет вспомнить его фразу о том, что Петербург – город полусумасшедших. Об этом, кстати, отрекомендованные подобным образом граждане периодически польщенно вспоминают. Несокрушимое душевное здоровье здесь слегка неприлично и так же чужеродно, как румянец во всю щеку. Любят и ценят абсурд во всех видах. Из поэтов предпочитают Хармса и Олега Григорьева. Чего еще ждать от жителей города, где главная рыба пахнет огурцами.

Крест жителя культурной столицы несет с обычной саркастической улыбкой, хотя и не думает от него отказываться. Не без основания полагает, что у тех, кто говорит об этом всерьез, — напряг с чувством юмора. А это для своих — непростительный грех. Однако здесь реально увидеть в сумрачном дворе-колодце приклеенное на водосточной трубе рукописное объявление: «В понедельник в 21.45 я вышел в магазин за продуктами и услышал из окна этого дома гениальное классическое музыкальное произведение. Житель квартиры, из окна которого играла музыка, пожалуйста, напишите название на этом листе!»

Петербуржец – ревнитель речевой нормы, безжалостный граммар-наци. При слове «ложит» вздрагивает. «ЗвОнит» вызывает у него страдальческую улыбку. Не может утерпеть, чтобы не исправить ошибку даже в накарябанных каракулях на стене подворотни. Видимо, по этой причине неожиданно прижился спущенный сверху общегородской проект «Давайте говорить как петербуржцы» — появляющиеся в самых разных местах плакаты со списком сложных слов. Но даже на них въедливые горожане умудряются находить ошибки и пишут письмо ректору университета, возмущаясь неправильным ударением в слове «апокалипсис». Местные выражения, которые иногородние бестактно называют сленгом, а свои – ленинградской школой, — берегут пуще зеницы ока. Самый простой способ определить, настоящий ли перед тобой петербуржец, — подложить ему испытательную горошину, предложив продолжить дразнилку «жадина-говядина». «Пустая шоколадина», — тут же откликнется он. «На пузе барабан» или «соленый огурец» выдаст засланного казачка. Снисходительно посмеиваются над старательным «парадная», «поребрик» и т.д., произнесенными приезжими. Но про себя. Сами запросто скажут «подъезд». Однако не дай вам бог простодушно попросить в пышечной пончик. Скомпрометированы будете безнадежно, хотя пышку, возможно, и отдадут. И крайне недальновидно назвать Петербург Питером или Васильевский остров – Васькой. На совершившего такой faux pas посмотрят как Петр I на бородатого боярина – одновременно юмористически и с большим раздражением, после чего устроят выволочку. ¬

Автоматически вежлив. Иногда вежливость доходит до любимого им абсурда, истинный петербуржец извиняется, если ему наступили на ногу. Если нахамили – скорее всего смолчит, и не по причине своей безответности. Просто лень суетиться. Зачастую вежливость приобретает гипертрофированные барочные формы. Типичный петербургский заход: «Будьте добры, не могли бы вы, если вам не трудно, сказать…»
Однако есть немаловажный нюанс: когда становится подчеркнуто вежлив — значит, презирает.

О чем с вами говорить, ведь вы не дышали этим воздухом с детства

Яростная любовь к городу вкупе с чопорностью и фирменной, не сразу различимой иронией со стороны зачастую вызывает раздражение и обвинения в снобизме. Отчасти это справедливо – как бы тщательно петербуржец ни скрывал, он уверен, что живет в лучшем городе мира. А остальные – нет, поэтому их можно и должно жалеть. Но возможно, здесь только и стоит жить, обладая этой уверенностью. У настоящих снобов, которых тоже немало, в глазах читается: «О чем с вами говорить, ведь вы не дышали этим воздухом с детства».

При всем этом наш герой считает, что понятия статус и понты для него не существуют. Он робкий, интеллигентный и деликатный. И в общем, даже не так уж неправ. Его главный статус – житель Петербурга. Понты – всегда помнить об этом. На другое ни времени, ни сил уже не остается.

(Отдельное спасибо

Настоящие петербуржцы неспешны, немного меланхоличны, бледны лицом и интеллигентны той самой ленинградской интеллигентностью, которую не спутаешь ни с какой другой. Это люди особой породы, исчезающей. Терпение их взращено в суровом климате дождей и ветров.

Тот, кто пережил блокадную зиму, способен пережить многое: кризисы, дефолты, путчи, смену властей. Спокойно, достойно, без истерик и суеты. И в почти трезвом уме дожить до глубокой старости. Когда уже умирать не страшно, а жить еще хочется. По привычке.

Никогда не забуду, как первая моя квартирная хозяйка, бабушка божий одуванчик лет около 90-та в белой панамке поверх седого пучка и в кримпленовом платьице с кружевным самодельным воротничком, вопросила каркающим прокуренным голосом, едва я переступила порог ее дома: «Откуда вы к нам приехали, милочка? Попробую угадать…»

И угадала - таки по акцентированному «а» о моих поволжских корнях.

Можно сколько угодно шутить по этому поводу, но настоящий петербуржец опознается по речи. Не для кого ни секрет, что в Петербурге любой даже самый темный и заплеванный подъезд с мутными окнами и расписанными нецензурностями стенами торжественно именуется парадным или парадной. Бордюры вдоль дорог носят названия загадочных «поребриков». Ощипанные синюшные бройлерные цыплята на прилавках супермаркетов величаются «курами». А магазины, торгующие выпечкой – «булочными». Еще есть пышечные, часто посещаемые мною в первый год питерской жизни. И с тех пор обходимые стороной. Пышек я когда-то переела, что впрочем, никак не сказалось на моей фигуре.

Настоящие петербурженки не склонны к полноте. Хотя в отличие от голландок они не крутят педали и в большинстве своем не истязают себя диетами. И фитнес тут ни при чем. Мои подруги покупают годовой абонемент в спортзал. Исправно посещают его первые месяцы, а потом с головой уходят в работу или в новый роман, уезжают в путешествие или увлекаются йогой. Все правильно, секрет хорошей фигуры в отсутствии времени думать о фигуре.

Петербуржские девушки красивы неброской, изысканной красотой. Как поется в песне «Сплина»: «длинные пальцы, узкие джинсы, шея и плечи». Джинсы и футболка или бадлон (еще одно чисто питерское слово), удобные вещи простого кроя – неизменные атрибуты одежды современных Татьян Лариных. В Питере нынче правит бал модный Casual. Или не менее модный Винтаж. Если у вас не хватает денег на новинку от дорогого Кутюрье достаточно надеть мамино или лучше бабушкино платье, повесить на шею самодельные бусы и вперед в люди. В худшем случае вас обзовут фриком, а в лучшем – прослывете эталоном петербургского стиля.

Петербургские мужчины (говоря по-питерски, «молодые люди») … мне сложно о них писать, потому что все время перед глазами муж – высокий, худощавый, глаза синие. В общем, современный Ален Делон в расцвете лет, который обожает потертые джинсы и поношенные свитера. Стоит мне не досмотреть за ним, так и норовит отправиться в любимом одеянии на работу в офис. Его друзья такие же. Приходят на вечеринку в деловом костюме, а на встречу с работодателем отправляются в одежде им одной понятной интеллектуальной марки. Ездят по выходным в деревню под названием Финляндия. И презрительно отзываются обо всех видах музыки, которую можно услышать по радио. Эстеты и снобы, раздолбаи и вечные мальчики…

Наверное, в Питере чаще, чем в других городах встречаются романтики. Даже если они маскируются под циников, практиков и метросексуалов. Петербургские романтики приходят на первое свидание с голландской розой в руках. И ведут свою даму не банально в ресторан, а в музей (благо музеев в городе по пальцам не пересчитать) или в филармонию (чтобы удостовериться, что у девушки правильный музыкальный вкус) или в театр на балет. Случается, конечно, и в кино, и в клуб, и в парк на аттракционах покататься приглашают… лишь бы дождь не пошел.

Когда в городе идет дождь. Первый день, второй, третий… у всех без исключения петербуржцев просыпается любовь к практичному черному цвету. Пика эта страсть достигает осенью.

Осень – время настоящих петербуржцев. Время проверки на выносливость для приезжих. Город отсеивает чужих, выдувает их суровыми северными ветрами через «окно в Европу». Назад к себе домой.

Если пережил осень, зиму и затяжную весну, мало чем отличающуюся от осени, то в конце мая в награду за испытания ты побываешь на грандиозном, красочном празднике в честь дня города. Черными в этот день бывают только черти. Хотя многие петербуржцы все же предпочитают костюмы ангелов.

Ангелы, как известно, водятся в поднебесье. Т.е. где-то в районе крыш домов. Настоящие же петербуржцы живут не только в обычных кирпичных или панельных домах, как жители других городов. А еще в колодцах и в кораблях. О романтике петербургских домов-колодцев я расскажу Вам в следующий раз. А вот в убогой архитектуре домов-кораблей, нет ничего романтичного: низкие потолки, крохотные комнаты и кухоньки, в которых трудно поместить обычный холодильник. В кухонные окна 600-той серии (их придумали специально для Ленинграда) удается выглянуть, только встав на табуретку, проявляя при этом чудеса акробатики. Наверное, местные проектировщики рассчитывали, что трудности закалят жителей.

Кто-то и правда, закалился в этом сложном, противоречивом городе. Ведь выживает сильнейший. А кто-то не выдержал нагрузки и вступил в ряды сумасшедших. Или нет. Не так громко. В ряды городских чудаков, фриков. И хотя в каждом городе чудаков хватает, настоящие петербургские чудаки – личности яркие, творческие, запоминающиеся. Да вы сами их видели. Я только напомню.
Например, Снежка – растаманка в веселой шапочке, увлеченно, медитативно бьющая в бонго в переходе у Гостиного двора. Кажется ей наплевать на дождь и холод. И проходя мимо нее, улавливая кожей драйв, с которым она играет, чувствуешь себя немножечко теплее.

Или экстравагантный дед с роскошной белой бородой в стиле заморского Санта Клауса и очень молодыми глазами из-за чего закрадываются сомнения в его возрасте. Его можно часто встретить на городских праздниках. В миру он - популярный диджей МС Вспышкин.

Или две бабушки с ярко накрашенными красными губами, голосящие в метро: «Парней так много холостых, а я люблю женатого…»

Петербуржцы давно привыкли к подобного рода развлечениям: бесплатным концертам и танцам на мостовой, кукольникам, жонглерам и прочим артистам, представления которых, особенно в центре города, рассчитаны на туристов.
Есть в этом определенная прелесть, недоступная жителям других городов: возвращаешься поздно вечером домой и слышишь звук скрипки, флейты или саксофона в переходе метро или в арке между домами. Город звучит разнообразными мелодиями, поднимающими настроение, не позволяющими унывать.

И чтобы там не говорили, настоящие петербуржцы – неисправимые оптимисты! Они самозабвенно любят свой город и не приемлют никакой критики в его адрес. Это любители приключений и рыбки корюшки по весне; патриоты, загорающие под стенами Петропавловске при температуре 5 градусов тепла в марте; сумасшедшие (а разве фанаты бывают другими?) болельщики Зенита с сине-бело-голубыми шарфиками на шеях во главе с заслуженным Дартаньяном страны; выпускницы Ассоли, плачущие июньскими слезами под «Алыми парусами» белых ночей; последние романтики, знающие все про развод, конечно же, мостов, и первые революционеры.